О вечности
Облик города меняется столь стремительно, что изменения внешнего вида улиц – это как естественный фон круговерти городской жизни. И в головах – какая-то гонка и хаос.
А в горах приходят мысли о вечности. Застывшие исполины – горные хребты - невозмутимы и спокойны. Им нет до нас дела. Склоны, по которым мы ползем, воображая себя покорителями, встречали тысячи рассветов и встречают очередной. Огромный камень, который я сейчас огибаю, лежит здесь уже далеко не первый десяток лет и даже не первый век... Наверняка, действие коалиции из ветра, воды и солнца приводит к тому, что его размеры уменьшаются, но это все происходит очень медленно. И для меня – он неизменный. Вечный .  Мне трудно это понять...Я буду приходить, уходить, а он будет всегда здесь. И нет ему никакого другого дела, чем лежать здесь, поперек тропы...
Горы вечны. Летом на склонах стрекочут кузнечики, тянутся вверх упрямые ели,  гнутся под ветром, дают жизнь новым деревьям, стареют и высыхают. Зимой горы белые, весной – полны воды. Все эти изменения затрагивают лишь внешние покровы гор, а самих гор они не касаются.
Мы приходим в горы ради исполнения каких-то своих целей. Приходим ненадолго – городская суета не упустит жертву из своих пут. У нас есть десятки важнейших причин, по которым мы не можем задержаться в горах ни на один лишний день. И мы уходим обратно. А горы – они даже не пытаются снисходительно улыбнуться нам вслед. Мы им безразличны. Это мы нуждаемся в горах, но они в нас не нуждаются. Мы мыслим разными категориями, мы полны проблем и задач, а их удел – отрешенность и вечность.
Ночь. Я дежурю у печки. Ветра нет. Безмолвие. Наша палатка стоит на перевале. Я выхожу из палатки и долго смотрю на склоны гор. Ночное небо усыпано миллиардами звезд. В палатке 8 моих друзей, вместе с которыми мы прикоснулись к горам. А завтра домой. Мы были в гостях у гор. Спасибо за то, что приняли нас благосклонно!


О Солнце
Без Солнца грустно. Первые 2 дня лыжного похода было пасмурно, ветрено. Временами шел снег. А на третий появилось Солнце. Потом оно было каждый день, и пусть недолго появляется оно в январе на горизонте, но без Солнца никак нельзя. Совсем.
Мы шли к болванам Маньпупунера. 4 дня шел дождь. В тот день к нему добавился ветер. Это был знак.  Погода должна была измениться.  Вот уже дождь становится тише... Облачность начала подниматься. Мы шли уже не в сплошном молоке - стали видны деревья, курумники на несколько метров вперед. И вот за фоном из серого мрачного неба показалось солнце. Пока еще едва угадывающимся тусклым пятном, но эта была надежда. Я помню, как я молилась тогда солнцу, чтобы оно  не уходило, чтобы оно вспомнило об этом промокшем насквозь уголке Земли. Я просила ветер разогнать эти серые тучи. Я шептала Солнцу, что люди ошибались, когда ушли от истинного бога – бога Солнца. Я, как в бреду обещала, что буду доказывать всем, что может быть только одна вера – вера в Солнце. На память о том дне осталась фотография у истоков Печоры. В руке карамелька. Я так и съела ее в обертке, так как развернуть ее замерзшими руками не смогла, а просить о помощи не хотелось. К вечеру того дня дождь кончился. Все это время я разговаривала с солнцем, наблюдая за его победой над стихией: как светлело небо, как появился самый первый разрыв в тучах и на короткое мгновение стало видно голубое – голубое небо. А потом первый луч. Потом плыли большие белые облака. Они плыли и плыли высоко в небе и иногда открывали Солнце.
Конечно, своего обещания я не сдержала и не стала проповедником новой веры. И вообще про веру в своего бога как-то стала забывать. Наверно потому, что больше никогда в походах мне не было так холодно. Даже зимой. Но и в другого бога не поверила. Потому что верю только ему. Здесь нет лжи и наносного. Есть Солнце и есть жизнь благодаря Солнцу.

О надежности
Мы тропим лыжню. Каруселькой. Это значит, что протропив свои несколько сот метров, отдав все свои силы, ты переходишь в конец. Я иду предпоследняя. Еще недавно было трудно. А сейчас я смотрю по сторонам, жую курагу. Лес почти парковый: высокие редкие лиственницы, нет бурелома и зарослей. Лыжи сами катятся по лыжне. Впереди идет Антон. Я знаю, как он встанет потом мокрый в полуметре от лыжни, вздохнет по своему, коронно. Так из наших никто больше вздыхать не умеет. Но это будет еще не скоро, он еще идет впереди, выбирая дорогу. Я знаю, что он выложится на все сто процентов. А потом будет тропить следующий…
И от этого становится уверенно и легко. Мы пройдем наш маршрут. И быть может, еще не один…

Об экологии
Очень уж мне это слово надоело. Экология. Как там сказал поэт?
Понимают нынче очень многие,
Как важны проблемы экологии.
К сожаленью, но в проблемах экологии
Очень много нынче болтологии.
И я туда же. Болтать. Да еще и бумагу переводить. Поэтому попробую кратко.
Какая беда основная от туристов? Мусор. Зимой он практически весь скрыт под снегом. Глядеть по сторонам становится приятнее. Но даже не о нем сегодня речь. Наш край замечателен и неповторим. Но почему же тогда он все больше похож на сырьевой придаток и платформу для производства начального капитала. Я стою на склоне Уреньги и вижу измученный лес на склоне. Что-то здесь замышляют, для этого что-то напилили, побросали. Вид – неприглядный, бесхозный. Покосившаяся избушка, хлам вокруг. Перевожу взгляд на лес. Успокоиться. Вижу цветные полосы тайги. Вырубки. В области все леса были скошены по нескольку раз. Они вновь вырастают, их вновь пускают под рубку. Я понимаю, что стране нужен лес. Но все равно грустно. Жажда наживы движет человечеством.
Мы бухтим, когда дорожает колбаса и молчим, когда сами себя убиваем. Почему я, житель Челябинска, должна дышать воздухом, который виден? Я стою на остановке у «Космоса» и пытаюсь вдыхать через раз. Мне неприятно то, что попадает в мои легкие. Мне обидно и больно, что уехав из Челябинска на 180 км, стоя на вершине среди тайги, я продолжаю видеть свой город в виде растянувшегося на востоке многокилометрового черного облака. Постоянный смог. В душах и воздухе.
В этом походе мы тоже наносили урон природе. Пусть мы и не рубили зеленых деревьев, не мусорили, не было у нас ни жестяных банок, ни фантиков. Но остались глазницы костровищ, где-то что-то зеленое поломали, где-то кого-то спугнули. Издержки, без которых не бывает визитов в тайгу, в горы. Но может быть, когда ребята вырастут, и в чьей-то власти будет сделать либо плохое, либо хорошее для природы. И он вспомнит наш поход и выберет второе. Пусть так будет.


Швед Валентина Анатольевна

СКАЧАТЬ